Ещё недавно вот так наказывали за супружескую измену.

По деревенской улице, среди белых мазанок, с диким воем двигается странная процессия.
Идёт толпа народа, идёт густо, медленно и шумно, — движется, как большая волна, а впереди её шагает шероховатая лошадёнка, понуро опустившая голову. Поднимая одну из передних ног, она так странно встряхивает головой, точно хочет ткнуться шершавой мордой в пыль дороги, а когда она переставляет заднюю ногу, её круп весь оседает к земле, и кажется, что она сейчас упадёт.
К передку телеги привязана верёвкой за руки маленькая, совершенно нагая женщина, почти девочка. Она идёт как-то странно — боком, ноги её дрожат, подгибаются, её голова, в растрёпанных тёмно-русых волосах, поднята кверху и немного откинута назад, глаза широко открыты, смотрят вдаль тупым взглядом, в котором нет ничего человеческого. Всё тело её в синих и багровых пятнах, круглых и продолговатых, левая упругая, девическая грудь рассечена, и из неё сочится кровь. Она образовала красную полосу на животе и ниже по левой ноге до колена, а на голени её скрывает коричневая короста пыли. Кажется, что с тела этой женщины содрана узкая и длинная лента кожи. И, должно быть, по животу женщины долго били поленом, а может, топтали его ногами в сапогах — живот чудовищно вспух и страшно посинел.
Ноги женщины, стройные и маленькие, еле ступают по серой пыли, весь корпус изгибается, и нельзя понять, почему женщина ещё держится на этих ногах, сплошь, как и всё её тело, покрытых синяками, почему она не падает на землю и, вися на руках, не волочится за телегой по тёплой земле...
А на телеге стоит высокий мужик, в белой рубахе, в чёрной смушковой шапке, из-под которой, перерезывая ему лоб, свесилась прядь ярко-рыжих волос; в одной руке он держит вожжи, в другой — кнут и методически хлещет им раз по спине лошади и раз по телу маленькой женщины, и без того уже добитой до утраты человеческого образа. Глаза рыжего мужика налиты кровью и блещут злым торжеством. Волосы оттеняют их зеленоватый цвет. Засученные по локти рукава рубахи обнажили крепкие руки, густо поросшие рыжей шерстью; рот его открыт, полон острых белых зубов, и порой мужик хрипло вскрикивает:
— Н-ну... ведьма! Гей! Н-ну! Ага! Раз!..
Сзади телеги и женщины, привязанной к ней, валом валит толпа и тоже кричит, воет, свищет, смеётся, улюлюкает, подзадоривает. Бегут мальчишки... Иногда один из них забегает вперёд и кричит в лицо женщины циничные слова. Взрывы смеха в толпе заглушают все остальные звуки и тонкий свист кнута в воздухе. Идут женщины с возбуждёнными лицами и сверкающими удовольствием глазами. Идут мужчины, кричат нечто отвратительное тому, что стоит в телеге. Он оборачивается назад к ним и хохочет, широко раскрывая рот. Удар кнутом по телу женщины. Кнут, тонкий и длинный, обвивается около плеча, и вот он захлестнулся подмышкой. Тогда мужик, который бьёт, сильно дёргает кнут к себе; женщина визгливо вскрикивает и, опрокидываясь назад, падает в пыль спиной. Многие из толпы подскакивают к ней и скрывают её собой, наклоняясь над нею.
Лошадь останавливается, но через минуту она снова идёт, а избитая женщина по-прежнему двигается за телегой. И жалкая лошадь, медленно шагая, всё мотает своей шершавой головой, точно хочет сказать:
"Вот как подло быть скотом! Во всякой мерзости люди заставляют принять участие..."
А небо, южное небо, совершенно чисто, — ни одной тучки, солнце щедро льёт жгучие лучи...
...............................................................................
Это я написал не выдуманное мною изображение истязания правды — нет, к сожалению, это не выдумка. Это называется — "вывод". Так наказывают мужья жён за измену; это бытовая картина, обычай, и это я видел в 1891 году, 15 июля, в деревне Кандыбовке, Херсонской губернии, Николаевского уезда.
Я знал, что за измену у нас, в Заволжье, женщин обнажают, мажут дёгтем, осыпают куриными перьями и так водят по улице. Знал, что иногда затейливые мужья или свёкры в летнее время мажут "изменниц" патокой и привязывают к дереву на съедение насекомым. Слышал, что изредка изменниц, связанных, сажают на муравьиные кучи. И вот — видел, что всё это — возможно в среде людей безграмотных, бессовестных, одичавших от волчьей жизни в зависти и жадности. Впервые напечатано в "Самарской газете", 1895, номер 44, 26 февраля, в серии рассказов "Теневые картинки", включавшей также рассказы: "Красавица", "Черноморье", "Несколько испорченных минут", "Делёж" и "Открытие (Из мемуаров современника)".

Произведение входило во все собрания сочинений М.Горького. http://gorkiy.lit-info.ru/gorkiy/proza/rasskaz/vyvod.htm

Традицию не худо бы возродить в более цивилизованном виде - шлюхе клеймо на лоб, стерилизация, лет 25 тюрьмы.

Прелюбодеяние (измена) во многих странах ранее считалось более тяжким преступлением, чем даже убийство. Соответствующим было и наказание. Вот некоторые примеры:

Древние датчане карали прелюбодеяние смертью, тогда как за убийство полагался простой штраф, это показывает, какой из двух поступков считался серьезнее.
Монголы разрубали изменницу на две части.
В Тонкинском королевстве ее затаптывал слон.
А в Сиаме обычаи были более терпимы, хотя и здесь участвовал слон. Виновницу помещали в специальное хитроумное приспособление, и слон мог наслаждаться несчастной, думая, что это самка-слониха.
В аналогичных случаях древние бретонцы, также скорее всего из извращенных побуждений, засекали прелюбодеек до смерти.
В Африке есть маленькое королевство Луанго, где существует обычай сбрасывать изменницу и ее любовника с крутой скалы.
Галлы обычно мазали ее грязью, потом волокли ее тело по земле через весь город.
В некоторых странах жену судил сам супруг: казнил ее на месте, если считал, что она виновна; это можно назвать отголоском той давней традиции, по которой мужья могли избавляться от наскучивших им жен.
Такой же обычай имелся у готов, который давал мужу право казнить жену своими руками, если обнаруживалась ее измена.
Дикари племени Майами отрубали прелюбодейкам нос, абиссинцы вытаскивали их на улицу и разрывали на куски.
Аборигены Канады делали им надрез на голове, потом сдирали скальп.
В Восточной Римской империи грешниц продавали на рыночной площади всем желающим.
В Диарбекире преступницу казнили всей семьей, и каждый должен был нанести ей хотя бы один удар кинжалом.
В некоторых провинциях Греции, где, в отличие от Спарты, адюльтер не разрешался, безнаказанно убить изменницу мог любой человек.
Дикари племени Гуакс-Толиам, обнаруженного французскими исследователями в Америке, бросали изменницу к ногам вождя, разрубали на куски, и все присутствующие съедали их.
Готтентоты, допускавшие отцеубийство, убийство матери и детей, сурово относились к супружеской неверности. Они карали изменницу смертью, причем доказательством вины служило даже свидетельство ребенка.

материал взят отсюда

Cliff,

в современной России никто изменщиц не казнит,а даже наоборот заботливые мужчины придумали и администрируют форум, где несчастные страдалицы могут найти ответ на свой вопрос: ребенок зачат мужем или любовником))

Наказание за супружескую измену в разных странах - Интересные факты
https://www.youtube.com/watch?x-yt-cl=84359240&v=sqIpBkwfXO4&x-yt-ts=1421782837#t=374

ЕвгениЙ,

А что это за форум?

Георгий Алпатов,

http://www.tiensmed.ru/news/answers/kak-uznat-chei-rebenok.html

Узбек один рассказывал, что у них до сих пор по сёлам за измену бабу живьём закапывают в землю.
Всё это делает её родной отец.А иначе ему потом житья не будет в этом месте.
Менты якобы покупаются и делают вид, что ничего не происходит.

Не знаю, насколько эта информация достоверна.

Почему бы и нет. Тогда женщина рассматривалась как полностью подчинённое мужчине существо. Все решения и ответственность нёс мужчина. С женщиной о делах даже говорить бы никто не стал.
Сейчас-то все независимые, сегодня сошлись, завтра разбежались.

Правда мужчины почему-то всё равно охотно берут на себя материальные затраты и обязательства не имея при этом никаких прав. Но кто ж им виноват. Всё на добровольной основе.

Konstantin,

мои строители из солнечного Таджикистана подобные вещи также рассказывали.