Почему у большинства не наступает прозрение?
Я сидел на террасе своего недостроенного загородного дома, куда я был вынужден переехать после развода с женой, потягивал пивко и гонял любимые треки. Уже давно стемнело, мозг окутывал хмельной дурман, и музыка уносила в мечты. И когда заиграла моя любимая композиция группы Ю2 «A Man and A Woman», мне не хватало только одного – поделиться этим моментом с любимой женщиной. Не оставленной мной женой, а какой-то гипотетической женщиной, которая разделила бы мои пристрастия – к музыке, к фильмам, книгам, да мало ли чему еще. В такую секунду трудно заставить себя поверить, что в этой реальности не существует такой женщины!
Почему активисты мужского движения часто не находят поддержки в своих друзьях? Почему я, когда показываю статьи этого сайта и выдержки из книг своим знакомым, слышу часто одно и то же, что «есть интересные мысли, но в целом настроение обиженное – это их личный опыт, не стоит обобщать»? Почему мужчины хватаются за соломинку, и лелеют надежду разделить прекрасное со своей женщиной? Для чего это им? Почему так важно?
Я не буду здесь повторять общеизвестных истин о том, что мужчина и женщина – разнонаправленные существа, но попытаюсь объяснить это разную направленность. Мужчина – коллективное существо, на протяжении сотен поколений охотник, как правило в группе, в свободные минуты – созерцатель величия мира в компании своих молчаливых сородичей, отдыхающих перед или после охоты где-то вне пещер, которые и есть их дом. Мужчина делит момент отдохновения с другими людьми и ощущает солидарность в этом наслаждении.
Женщина сидит в пещере вместе с другими самками, пестует детенышей и пребывает в непрекращающемся галдеже загрязненных криками и отходами пищи пещер. Она редко выходит наружу – опасно, часто склочничает и у нее полностью отсутствует то чувство созерцательного успокоения, которое из поколения в поколение мужчина привык делить с себеподобными.
Тогда почему он хочет делить его с женщиной и мечтает о женщине, которая примет его интересы и будет жить ими?
Во-первых, появилась речь, и мужчина разуверился в том, что его упоение моментом делят с ним его товарищи по охоте. Пока все молчали, казалось, что каждый думает об одном и том же, но с появлением вербального общения порыв момента вдруг перестал быть общим для всех.
Во-вторых, мужчина идеализирует женщину. Он просто не может по-другому, это его прошивка, он идеализирует ее, как все более-менее сносное в жизни, как люди идеализируют детство, хотя там было столько негативных впечатлений, которые за миллион долларов не заставишь пережить заново, как давнюю поездку с палатками, когда искусанный комарами, перебрал, на следующий день в коматозе, а спустя годы вспоминаешь, и веришь, что было классно.
Мужчина ушел на охоту, и ему нужна эмоциональная привязка, он может погибнуть, и он думает о доме. Необязательно ему там нравится, детеныши орут, самки визжат, дышать там нечем, но он думает о доме, как о чем-то самом важном, чтобы отвлечься от страха. Он думает о женщине, которая его там ждет и приукрашает ее качества, она в его памяти более красива, более нежна, более преданна. Вряд ли на охоте, рискуя жизнью, он был бы менее напуган, если бы понимал, что его самку кто-то другой в его отсутствие «ублажает» - тогда он бы чувствовал, что один в этом безграничном мире. Именно прошивка идеализировать самку сужает целый мир до маленького уголка в пещере, из которого он выбирается, но не наоборот, когда дом кажется маленькой частью огромного мироздания. Тяга к дому, искаженные и украшенные представления о своей самке делают вселенную только надстройкой того мира, в котором он с ней. И это помогает справиться со страхом смерти и боязнью бесконечного. Мир конечен, и он – там, где она.
Но древний мужчина никогда не пытался разделить с женщиной момент созерцательного упоения, этот момент был отделен от нее, момент был там, перед охотой и после, а самка – в пещере, и они никогда не соединялись. Поэтому, мужчина соединял их в своем воображении.
В реальной жизни требуется не один негативный опыт, чтобы убедиться, что они – не соединяются. Первый раз кажется, что женщина не та, второй, пятый – то же самое, тем более что женщины в демо-режиме подыгрывают, и что-то понять про нее требует времени.
А потом наступает момент, когда доходит, что ты сам твоей самке не нужен, ей нужны твоя сила, твои знания, твой кошелек, твои связи, но не ты сам, и она помалу отбирает у тебя самого тебя. Ты все реже и реже рассуждаешь на любимые темы – с тобой начинают спорить, все реже и реже смотришь любимое кино (в котором твоя женщина почему-то отказывается видеть тоже, что и ты) и на книги она не оставляет тебе времени, придумывая все новые и новые проблемы, чтобы ты решал. И мужчина начинает…мечтать о другой самке. До конца не осознавая, что другая самка – такая же точно, разве что в режиме заманухи пару недель попритворяется, что ценит твои увлечения.
А почему нельзя тем, что дорого, делится с кем-то еще? С друзьями, с братом, с коллегой по работе? Можно. Не как когда-то на древней охоте, когда все молчали и казалось, чувствуют, что и ты, но постепенно, отсеять людей неудобных, неприятных, сформировать свой круг, обсуждать то, что на уме, то, что волнует. Но темп современного мира опять стоит на страже этого неравного союза мужчины и женщины. На многое просто нет времени. После работы не до чего, домой ехать, а уже хочется и поесть, и заняться сексом, и немного поспать. И помечтать, и почитать (поболтать, посмотреть картинки, увлечься гитарой, гравюрой и т.д. и т.п.) – вот и грезит бедный мужик найти поддержку. А самка не видит в нем лидера и продолжает навязывать ему свои задачи. В древних обществах такую правду про свою самку самец не знал, и уходил опять рисковать жизнью, а заодно и созерцать и скучать по дому. А сейчас он может уйти только на работу. Где снова от самок покоя нет.
И мыкается бедный наш мужик в противоречиях, когда хочется, чтобы признали за лидера и смотрели с тобой в одну сторону и одновременно понимаешь, что этого нет и ждать неоткуда. Поэтому говоришь ему, почитай статьи, книгу скачай, а он упрямится и отказывается признать очевидное.
А иной, даже согласившись со всем, вдруг обернется фаталистом, промычит что-то под нос про то, что по-другому не бывает, будто признавая природное превосходство женщин, их власть. И продолжит тешить себя иллюзиями, что именно его женщина – не такая, да, жестит временами, да, инфаркт уже был у него в сорок лет, но с этим можно жить. А эти истории с сайта – это не про него и не про его женщину. Кто знает, может, самец богомола перед совокуплением тоже думает, что именно его самка не откусит ему голову, она не такая, а эти все истории – не про них…
Что я бы посоветовал активистам МД? Не бросайте друзей, не щадите их чувства, не оставляйте в покое в их никчемном мирке. Зовите на рыбалку, посидеть с пивком, в сауны. И обязательно в какую-нибудь компанию таких же, как вы, активистов. Пусть узнает себя в ваших ненавязчивых диалогах. Если только ваш товарищ не бабораб (хотя трудно представить, что у активиста МД может быть бабораб приятелем). Помогите ему избавиться от эмоциональной привязки, прошитой самой природой. Как? Об этом еще поговорим.
